СПЕЦПРОЕКТ. Записки путешественника

Пришвартовались к Датскому острову Борнхольм. Команда занята заправкой солярки. Мы не планировали посещать Данию по ходу этой экспедиции. Это приятный сюрприз и дополнение. Надеюсь, что и для Дании сюрприз тоже будет приятным. У Сергея Уймина сегодня день рождения: 1 августа, между Днем ВМФ и Днем десантника. Сергей тоже не планировал праздновать его на родине сказочника Андерсена. Сразу пошли разговоры о том, что мы ставим сказку «Сергей в сапогах», кто-то добавил фразу, что в сапогах Олега Борисовича. Начало дня рождения Серега на вахте действительно провел в моих сапогах: было ветрено и дождливо. Серега был с Леной и Гунтером с трех до шести ночи. Сегодня почти целый день шли по волнам с ветром в «морду» больше 20 узлов. Нос катамарана подскакивает и бьется о волну, корпус скрипит. Некоторых наших участников укачало, и швартовка к земле кажется более чем уместной. Я бегу писать в кают-компанию, на волне писать невозможно. Миша говорит, что у него получается, но я не могу. Нужно вспомнить, что было в Восточноевропейских балтийских государствах: Латвии, Литве и Польше. Лучшие моменты, лучшие истории, лучшие люди Балтики по версии «Парусов духа».

Пока путешествуем, постоянно звонит мама, предупреждая, чтобы мы были аккуратней и осторожней в этих странах, учитывая нынешнюю политическую обстановку. Что ей на это ответить?

Начнем с главной истории, которой хочется поделиться. Это действительно лучшая история, которую я слышал, наверное, за последние десять лет. Марис Цейрулис, наш старый друг и партнер, председатель Лиепайкого общества слепых, стоит у курятника на хуторе, который используется как реабилитационный центр. Марис берет мою руку и показывает крышу курятника из деревянных реек с небольшими щелями, сверху конструкция покрыта плотной сеткой. Высота сооружения метра полтора. Марис показывает мне сетку и говорит, что это лиса прогрызла дыру в сетке, вытащила рейки, задушила десять кур, три из которых унесла.

Самое интересное: работник, строивший курятник, сказал, что все время, которое он его строил, лиса сидела и наблюдала за работой. «Мне было не по себе от того, как она смотрела», — передает мне Марис его слова. Видимо, про себя Хитрая вела такую речь: «Ну, давай посмотрим, как ты там все это нагораживаешь!»

Эта же лиса выдрала хвост петуху с хутора, после чего, по словам Мариса, петух стал озлобленным и начал кидаться на людей.

Лиепая была вторым портом в Латвии, на родине катамарана «Ловер». Первым портом стал уже знакомый нам Вентспилс – город с большим торговым портом, известным всему миру, и семьей Проскуряковых. Порт встретил нас запахом нефти, которую загружали в танкеры днем и ночью. В момент погрузки ею пахнет очень сильно! Сначала я перепутал этот запах с запахом наших двигателей, но потом понял, что это сырая нефть. В яхт-клубе мы уже стояли три года назад, поэтому здесь все знакомо.

В Вентспилсе началась смена капитанского состава. Первым в ночь ушел Оскар, он получил первый сертификат «Парусов духа» – где и сколько он прошел с нами с подписью президента, естественно, «БЕЛОЙ ТРОСТИ». По голосу Оскара чувствуется, что он рвется на свободу и одновременно рад, что был с нами. Еще один пример инклюзии в действии.

На следующее утро нас ждет встреча с Проскуряковыми — это больше, наверное, чем друзья, больше, чем партнеры проекта. Настя, незрячая выпускница Страздумуйжского интерната в Риге и будущая студентка университета (факультет журналистики). Константин, ее отец, родом из Челябинска, занимается стройкой. Мама Татьяна из Белоруссии, работает в порту Вентспилса в снабжении. С утра к нам заехал папа семейства и повез часть команды на базар за рыбой и овощами. Собираемся долго, по дороге на базар присоединяется Настя. На рынке берем копченую рыбу, мясо и овощи. Цены приятно удивляют, про вкус не говорю. Я попробовал домашнюю колбасу. В Латвии это гарантия, так сказать, смерти от «удовольствия вкуса».

Продолжаю писать островным Датским утром. В кокпите один, остальные спят. Еще вчера вечером, когда ждал на скамейке свою очередь в душ, внезапно точно ощутил себя счастливым человеком. Датский остров, вечер ощутимый, но, по сути, теплый вечер, на скамье вокруг никого. Обожаю Северные острова на Балтике и в Северном море. И сейчас ветер довольно сильный, справа под 45 градусов что-то шумит: то ли большой корабль, то ли другой механизм. Точно не знаю – в той стороне море или брег Датский. Звенят снасти на мачтах соседних лодок, их немного, штуки четыре. Мелкая волна покачивает катамаран, под правой рукой свежий кофе. Опять счастье. В семь утра выходить еще на полтора дня до немецкого Киля. Команду вчера прикачало, устояли все, кто был за штурвалом, а это Настя и Янис. Кто до штурвала не добрался, – устали от качки.

Возвращаясь в Вентспилс, вспоминаю что, когда к нам присоединилась Татьяна Проскурякова, мы все дружно забрались на гору Лемберга. Это бессменный мэр города со своими проектами. Гору насыпали из строительного мусора, сделали ее обзорной площадкой гавани и города, а на ней развлекательные аттракционы в стиле «Диснейлэнда» – в общем, отлично реализованная идея. На вершине статуя оленя, на фоне которого мы делаем общий снимок вместе с еще одним подоспевшим давним участником «Парусов духа» Андреем Кириным из Даугавпилса. Андрей знакомит с женой Ларисой, как оказалось милейшим человеком.

Потом шашлыки в доме у Проскуряковых, домашние соленья, знакомство с бабушкой Зоей и котом, который не представился. Костя достает бронежилет, и мы по очереди в нем фотографируемся. Костя как всегда выдает кучу веселых историй на публику и несколько, еще более весёлых, в интимной беседе. Хит – это история про воронежский троллейбус, где Константин ехал однажды знойным летом.

Едет, говорит, бабушка с внуком в полупустом троллейбусе, внук в шортах, майке и в большой меховой ушанке. Внук постоянно обращается к бабке с вопросом: «Я, правда, царь? Я царь?». «Царь!», — успокаивает бабушка и делится короткой историей.

Играет внучок дома с большой хрустальной вазой и надевает ее себе на голову. От жары голова чуть распухает, и ваза не слезает. Бить жалко, приговаривает бабушка, надевает сверху большую ушанку и едет в больницу.

Интересно, в какой больнице решают такие загадки юных венценосцев?

Настя Проскурякова хочет пойти с нами от Вентспилса до Лиепаи, но родителям пока не говорит ни слова.Мы доедаем шашлык, допиваем вентспилский квас, дочесываем кота и двигаем на корабль на встречу с русской диаспорой.

Костя везет на бусинке в порт, там уже ждет Вера Павловна Шенгелия, директор главной русскоязычной школы, депутат местного парламента. Вера Павловна не одна, с ней Ольга и Виталий. Мы знакомимся, пришедшие долго, но не совсем качественно отказываются от экскурсии с завязанными глазами по кораблю. Первым Женя Малышко уговаривает Виталия. Он тоже депутат и как потом оказалось человек с несколькими преинтереснейшими жизнями и судьбами. Мы с Верой Павловной обсуждаем эту экспедицию и вспоминаем старые встречи в красивом городе Вентспилс.

Именно на встрече в школе Веры Павловны три года назад после презентации подошел незрячий латышский парень и попросился с нами в плавание. Я сказал ему, что у нас есть пару часов на сборы, потом мы отходим. Мартиньш сказал, что успеет, приехал на катамаран один, дошел с нами до следующего порта и вернулся в Вентспилс на автобусе.

Вера Павловна говорит, что из иностранных языков она знает французский, но не была во Франции 4 года. Я приглашаю ее на закрытие экспедиции, но 22 августа для директора школы время невыездное.
Тем временем Женя возвращается с Виталием и быстро уговаривает на экскурсию Веру Павловну. Виталий рассказывает о себе – он десантник-спецназовец, попавший в больницу с тяжелой травмой 11 лет назад
Он, инструктор по парашютному спорту, выполнял групповую фигуру в воздухе и получил удар от коллеги на лету, потерял сознание в полете, ему как-то удалось приземлиться, но он сильно поломал ноги и спину. Год лежал и потом наперекор прогнозам врачей стал постепенно вставать и снова учиться ходить. Ноги слабые, но они идут. И Виталий идет с нами на переход от Вентспилса до Лиепаи на следующий день. Предложение наш новый друг принял без уговоров. Таким «само собой разумеющимся» способом решился вопрос с транспортировкой Насти Проскуряковой из Лиепаи обратно, теперь у нее есть надежный попутчик, и родители благословляют бывалого моряка на переход. Утром встреча в семь. Тепло прощаемся с Проскуряковыми, Верой Павловной, Ольгой, новым другом Виталием Трусевичем, на память дарим всем сувениры и фирменную кашу от Курганского мясокомбината.

Мама просит быть поосторожней!

25 утром подъезжает делегация общества слепых Лиепаи во главе со старым другом Вернером. Пока попутчиков на переходе четверо, днем в Павилосте присоединятся еще восемь человек. Подъезжает Виталий. Папа сдает Настю Проскурякову, и мы выдвигаемся через Павилосту в Лиепаю к середине путешествия.

Последнее предложение дописываю уже на острове Лангеог – это 55 градусов к западу от Гамбурга.

Большой перерыв от Датского до Немецкого острова, прошли Киль и Гамбург. Во время переходов руки никак не доходили до заметок, нужно теперь нагонять и вспоминать, как это было в Восточной Европе и Южной Балтике.

В Павилосте на корабль зашли 8 человек, и нас всего стало 23.

Только тогда я понял, что это запредельная нагрузка: из 23 человек почти половина люди с инвалидностью. Хотя, наверное, больше половины. Кто-то испуганно сел в кокпите, кто-то стал активно, может даже чересчур активно, двигаться по катамарану, полный галдеж. Респект и уважение капитану Робертсу. Он справился, дав многим даже попробовать себя в работе с парусами. Вместе поставили спинакер и сделали общее фото — это особый шик для парусников, когда ты можешь идти под спинакером.

Потом с Робертсом обсуждали, что это была запредельная инклюзивная нагрузка, повторять которую не стоит. Слава богу, погода была ровная.

Под вечер в отличном настроении мы вошли в родной город Яниса Элертса – в Лиепаю. Центральная набережная, Трогательно прощаемся на центральной набережной. Виталий первым бежит на автобус в Вентспилс.

С Виталием хорошо пообщались в пути. У него прожито, по-моему, тысяча интересных приключенческих жизней, с которыми он с удовольствием знакомит собеседников. Он пообещал и, кстати, выполнил обещание: свел с польскими коллегами. Пообещал помочь и поучаствовать в инклюзивном парусном конгрессе на Балтике в следующем году. Мы прощались на борту в Лиепае с Артуром, незрячим экскурсоводом, который водит зрячих людей с завязанными глазами по Лиепае. Мы прощались с девушкой по имени Сольвейг, она плетет корзины в обществе слепых, мы прощались с Вернером и, как показала практика, ненадолго. Во-первых, с утра мы идем в общество к Марису, а во-вторых Сольвейг, Артур и сын Сольвейг Валентин идут с нами в Клайпеду. Но это решилось только на следующий день.

А теперь прощальная ночь капитана Робертса. На этот раз с нами он прошел 17 дней, больше тысячи морских миль. Это были одни из лучших дней и ночей на севере Балтики в Финляндии и Швеции. С Робертсом нашей команде всегда прощаться нелегко, как и ему с нами.

Но вот утро. Роберт получает сертификат «Парусов духа — 2016». Мы обнимаемся на прощание, и Робертс с Настей остаются ждать Улдиса и Айвию. А мы едем к Марису в реабилитационный центр.

Когда Татьяна, фотограф и новичок проекта, пару раз увидела, как встречаем и прощаемся с участниками, моряками и капитанами, она прониклась и почувствовала, что все они очень эмоциональные, трогательные и искренние. В этом суть «Парусов духа».

Про лучшее общество слепых Европы, общество Лиепаи, возглавляемое Марисом, можно рассказывать неделями. Важно понять главное: это лучшее, что я видел в Европе.

Остальное попробую рассказать набросками.

Марис делает экскурсию по обществу для нас: двухэтажный «особняк» с пространствами и комнатами для разных активностей – плетение, музыка, валяние, компьютеры, столярка, спортзал, парикмахерская, – и везде кипит работа, люди заняты.

В первый раз мы были здесь три года назад, поэтому пространство и большинство активностей знакомо мне и Лене. Остальные впечатляются впервые. Круглый стол вначале встречи с пирожками со шпеком. В 2013 году Марис принес коробку с такими пирогами на «Ловер», мы жили ими 5 дней.

За столом Андрей Киринс из Даугавпилса, Женя Малышко из Москвы Паша Чигвинцев из Свердловского областного медицинского колледжа, коллеги Мариса, большинство из которых, включая Сольвейг, вчера были на переходе.Говорим о труде, о волонтерах, о фандрайзинге. Латышские коллеги подтверждают возрастающий особый интерес у всего общества к миру инвалидов. Артур водит экскурсии по городу, Айварс водит экскурсии для людей без инвалидности по внутренним покоям замка общества слепых. Количество участников тоже растет: сейчас в обществе слепых уже 700 человек, 40 человек трудоустроены на постоянной основе. Марис – депутат городского совета. В городе сделан и, самое главное, работает с успехом пляж для слепых, в этом году его посетили 1000 человек. Когда мы заходим в море, на пляже днем встречаем даму — колясочницу.

Последняя задумка, реализованная Марисом, – это хутор, работающий как реабилитационный центр. На хутор мы попадаем после пляжа. Гениальная идея поместить слепых и других инвалидов в контакт с сельской реальностью хутора – деревенским домом, грядками клубники, несколькими садами, где в одной части растут овощи и фрукты, которые можно съесть, а в другой – цветы и травы, которые можно понюхать. Но самое главное на хуторе – это тропы ощущений.

На хуторе свое натуральное хозяйство, своя кухня. Люди слепые от рождения очень многого не представляют и не знают, теперь у них есть возможность все попробовать, понюхать, потрогать своими руками и, главное, вырастить что-то своими руками.

Все экскурсии Мариса сопровождаются юмористическими комментариями и практическим юмором. Он подводит меня к турнику и предлагает повисеть, расслабить спину. Марис передвигается по саду и хутору практически как зрячий, хотя я точно знаю, что Марис не может читать с любым оборудованием. То есть он слепой.

В конце экскурсии по хутору проход по «Тропе ощущений», кажется, Марис так ее называет. Мы идем босиком минут двадцать, то по мягким опилкам, то по отсеву, то по корешкам, то по опилкам снова. Кульминация (и счастье на лице Мариса), когда мы в конце идем по свежим сухим шишкам, и нет конца этим невероятным ощущениям в стопе, и нет предела счастью на лице Мариса. Приезжает Улдис, наш первый капитан из Риги, вместе с Эдгаром. Я веду их на второй круг по тропе «милых» ощущений с закрытыми глазами. Вечером мои ноги отказались ходить, но это было вечером. На хуторе нас ждала встреча с Дариусом, коллегой из Литовского общества слепых, и двумя его друзьями из города Клайпеды. Завтра Дариус пойдет с нами под парусом. Ну а пока он немногословен, но приятен. Про Дариуса чуть позже. Он раскрывался для меня как человек долго, но качественно. Я счастлив, горжусь и благодарен Марису, что познакомил нас.

Прямо сейчас мы идем между островами. Два дня мы стояли на самом экологическом острове под названием Лангеог и, наконец, пошли дальше. Два дня назад мы прибыли туда с ветерком из Куксхафена. Капитан Улдис признался, что дама в порту Куксхафен отговаривала идти в воскресенье утром. Когда поняла, что Улдис настроен решительно, сказала, что будет молиться за нас. В этих местах люди не то чтобы более щепетильны, но как-то по-доброму серьезно относятся к морю.

За штурвалом сейчас, по-моему, новичок из Израиля Денис Дорум с ненастоящей ногой и с прекрасным настроением. На Лангеоге мы простояли и прождали чуть лучшую погоду. Ветер сегодня тих в море, но волны, говорят, достигают четырех метров. Мы идем между островами, ветер поддувает – скорость доходит до 30 узлов, но море ровное. Настя видит белые буруны в открытом море, там не так спокойно. Из-за мини-шторма мы переносим встречу в Гааге на 12 августа. Лена спустилась вниз и подтвердила: наш Джон Сильвер за штурвалом. Лена в восторге, мы прошли тюлений остров. На плите щи, сваренные на предыдущем острове, ужин по приходу.

А тот чудесный лиепайский день 26 июля закончился общей встречей на борту катамарана, концертом трио исполнительниц народных песен в национальных костюмах из древней столицы Курдзиме Кулдиги. Айвия Барда попросила певиц из ее родного города спеть на катамаране в центральном порту Города лип.

Нас ели комары, но мы получили серьезный эстетический заряд. Сотрудники Мариса принесли творческие работы на конкурс, посвященный «Парусам духа». Судили конкурс Айвия, Улдис, Марис и я. Артур, который проводит прогулки вслепую, и Сольвейг вызвались идти с нами на следующий день в Клайпеду. Приехала Лена Левкина из Риги, чтобы поучаствовать в том же переходе. Лена старый друг и гениальный пианист. В общем, в середине маршрута на «Ловере» в Лиепае собрались давние и новые, настоящие друзья. Мама в телефонной беседе продолжает предупреждать, чтобы все равно были поосторожней.

Вечером, после концерта приезжает наш новый капитан Рейнис, брат Улдиса. Очень сложная задача различить братьев по голосам. Говорят, визуально разница гораздо заметнее. Мы обнимаемся со старым другом Рейнисом и здороваемся с новым моряком Гунтером. Странное для меня имя – Гунтер, я его до конца нашего совместного десятидневного плавания так и не запомнил толком. Гунтер — это человек, который сразу, просто сразу, становятся своим, удивительно мягкий с быстро загорающимся интересом. Но магия имени: когда мы прощались в Куксхафене через десять дней совместного пребывания, я опять секунды три вспоминал имя Гунтера.

Утро, 27 июля. Янис тоже на борту. На стоянке в Лиепае он приводил своих двоих (из четверых) сыновей и супругу. Лена сказала, что дети у Яниса очень красивые. Да и жена милая, не говоря уж про нашего «Ядерного латыша» – так мы его прозвали в последние два дня его месячного пребывания на борту.
И вот утром «Ядерный латыш», литовцы во главе с Дариусом, Лена Левкина, капитан Рейнис, Гунтер – все мы идем в Литву. Еще с нами Женя Малышко, еще с нами Паша. Как это здорово, что они были тогда с нами.

Переход 60 миль. Мы потихоньку знакомимся с литовцами. Раса, так зовут полностью слепую девушку, которая работает на предприятии Литовского общества слепых. У нее красивый, певучий и, наверное, чуть нежный голос, которым она с удовольствием пользуется и рассказывает о себе, о Литве, национальной кухне, о том, как пробовала вслепую работать юристом.

Раса до конца поездки крайне пугается идти куда-то из кокпита, особенно на сетку. Андреас, ее коллега, более смелый. В начале Дариуса немного прикачало, но после позднего обеда он в порядке. Мы начинаем беседовать на стандартные темы: Конгресс, трудоустройство инвалидов, национальная кухня. Дариус больше слушает, но я повторюсь: обычно такое поведение меня напрягает, но не в этом случае. Мы медленно и верно входим в Литовские воды.

А прямо сейчас мы пришвартовались на острове Нодерней: краткая ночевка до 4 утра и переход на остров Боркум. На обоих островах мы были три года назад во время шестого этапа «Парусов духа» с голландским экипажем. Тогда на подходе к Боркуму мы промазали мимо буя и ночью начали биться о берег боком, пришлось нажать кнопку «SOS». Не менее выдающий случай произошёл рядом с Боркумом сегодня: утром мы шли максимально быстро, пытаясь пройти по опускающейся воде в порт. Глубина сорок сантиметров, … глубина двадцать сантиметров, … и мы встали на мель.

У профессионалов это называется идти по траве. Вчера вечером говорил с Йоханесом по Скайпу. Он советовал обязательно остановиться на песчаной мели на отливе и погулять по песку.

Специально мы не планировали, но сегодня утром Миша, Лена, Настя и другие прогулялись по песочку вокруг катамарана практически посреди моря. Капитаны помыли борта катамарана, пособирали устриц. Красота и песочек, по словам очевидцев, как на пляже. Минус только один – вода не набирается в гальюны.

Через несколько часов вода поднялась, идем в море, в волну. До поворота пять миль, и будет понятно, какая волна, и какой ветер. Пока по прогнозам выше среднего. Пока качка позволяет печатать, слава богу. Нужно нагонять поток воспоминаний и сравнивать с потоком происходящего. Каюсь, пока отстаю. Но я буду стараться!

Впереди масса проблем с организацией мероприятий в Париже. Не знаю, как будем выкручиваться. В любом случае мы сделаем лучший доступный вариант.

Очень уж запомнилась Клайпеда, куда мы с Дариусом и другими заходили в прекрасную погоду 27 июля вечером. Встали в порту. Странно, пограничники больше часа исследовали наши паспорта, – это в первые в Европе, больше такого нигде не было. Утром мы попрощались с незрячими моряками – с Артуром и Сольвейг, ее сыном Валентином и Леной Левкиной. Приятно работать в таком коллективе. Они побывали в двух переходах с нами за три дня. Респект Артуру и особенно Сольвейг. Надеюсь, я правильно пишу имя девушки, работающей в обществе слепых Лиепаи и учившейся в школе на Камчатке.

Дариус сначала проводил латышей, потом взялся за нас. Рейнис как не пытался отвертеться, пошел с нами. Лена, Янис и Гунтарс остались на корабле.

Сначала едем на автобусе в местное общество слепых и на предприятие. От остановки метров 300 пешком. На улице жарко и влажно. В обществе нас встречает Дайна — это руководитель Общества слепых всего Клайпедского района. Дариус возглавляет только городское отделение. С Дайной уже знакомы по телефону, приятная в общении, деловая дама. Она перепоручает нашу группу девушке, имени которой мне к своему стыду сейчас точно не вспомнить, несмотря на то, что задор в ее голосе мне точно никогда не забыть.

Девушка Л. (так пока ее буду величать) провела нас по разным цехам и складам предприятия. Все очень чисто и просторно. Слепые и инвалиды других категорий делают фурнитуру для мебели и различную упаковку, как наш Екатеринбургский завод «ГОФРОТЕК», один в один. Правда здесь больше простора и свежего воздуха. Коллектив чуть открытее и веселее. Со всеми перекидываемся парой слов, всех вечером приглашаем на концерт и на катамаран. Местные творческие коллективы, кто не в отпуске, планируют поучаствовать в концерте. Я получаю возможность собственноручно склеить пару коробок. И мы отправляемся на обед в кафе. Цепеллины ждут нас. Цепеллины — это национальное литовское блюдо типа больших вареников с мясом, по форме больше напоминающие голубцы. Картофельное тесто снаружи толстое, а внутри мясной фарш, все разварено до полной мягкости, подается под сметанным соусом с жареным беконом. Вот такой атаке цепеллинов мы подверглись перед походом в местную библиотеку для слепых.

После библиотеки Дариус провел для нас небольшую экскурсию по городу. По дороге Дариус высказал сомнения в том, что концерт вообще состоится, так как лето, отпуска и те, кто хотел, отказались, не смогли. Я ответил ему, что не стоит забегать вперед, может все еще получится. Фраза, как потом вспоминал Дариус, оказалась пророческой. Мы погуляли по старой Клайпеде, во время прогулки решали вопрос, как попасть на мероприятие в Гданьск: опять же лето, отпуска, специально народ не собрать. А в пятницу вечером было назначено костюмированное шоу в честь 300-летия первого посещения Петром I этого польского порта, и для того чтобы успеть, нам нужно идти напрямую, через Российские территориальные воды Калининградской области, что мы конечно не смогли сделать. Не во всем мы всесильны, особенно в море. Поэтому глубоко дышим и радуемся тому, что происходит.

Дариус оставил нас в Клайпеде и отправился домой проведать жену, которая в эти дни приболела. Она бы с удовольствием пришла к нам на встречу, если бы не болезнь. Немного прогулявшись, мы пошли на корабль готовиться к концерту и презентации, хотя кто будет и будет ли кто-то вообще, нам было не совсем понятно.

Ближе к шести вечера стали подтягиваться люди. Они собирались на причале рядом с «Ловером». Мы хотели пригласить всех на катамаран, но, когда гости собрались, стало понятно, что столько народу «Ловер» не выдержит.

По звукам понял, что настраивается аппаратура, появилась народная музыка, значит концерту быть. Дариус начинает с приветствия и объявляет литовский национальный танцевальный коллектив, звучит задорная музыка. Паша Чигвинцев садится между мной и Евгенией Малышко и начинает неожиданно для себя профессионально тифлокомментировать происходящее. Слева от меня Раса, которая была вчера на переходе. Раса переводит Дариуса и других артистов. Неожиданно во время танца в развороте танцовщицы осыпают публику конфетами (это было похоже на пулеметную очередь). Сверху вертолет-дрон снимает все на видео. После танцев спектакль в исполнении полупрофессионального театра с участием людей с ментальными отклонениями. Раса рассказывает нам сюжет, все аплодируют в конце сценки, после театра снова танец. Погода отличная, кое-кто уходит, тепло попрощавшись после спектакля. Неожиданно подходит женщина и рассказывает о последнем посещении Москвы. Кажется, мы с ней встречались днем на фабрике. Трудно запоминать людей, не глядя. Некоторые сетуют, что сейчас трудно приехать в Россию, но я все равно приглашаю на Конгресс и просто так в гости. Ничуть не трудно приехать, я в этом убедился, когда проводили Дни инклюзии в Забайкалье вместе с Марисом Цейрулисом из Латвии и мастер-класс «Мультимобильность» в Сыктывкаре с Марком Офраном из Франции. Основные трудности, как правило, у нас в головах.

Не знаю, как у остальных, но пока от Литвы у меня самые сильные положительные, неожиданно положительные впечатления. Конечно в Латвии и друзей, и душевного тепла и гостеприимства в разы больше, так как там мы уже бывали и ждали встреч со старыми друзьями. В Литве мы были впервые, и то, как все сложилось, стало неожиданностью и для нас, и для самих литовцев. Спасибо Дариусу, его коллегам и всем жителям Клайпеды. Спасибо Марису за то, что познакомил с Дариусом! Спасибо случаю и нашей команде!

***

Катамаран «Ловер» уже стоит в Зебрюгге, в Бельгии. Полшестого утра, сзади тарахтит генератор рыболовецкой баржи. Он тарахтел всю ночь, но ни мне, ни Паше Эрлиху это не помешало спать на сетке. Немного устали от предыдущих переходов: от Фризских островов в голландский Ден-Хелдер, и от Ден-Хелдера в Зебрюгге. Каждый переход длился больше суток, да и людей на борту прибавилось: сейчас на лодке одиннадцать человек вместо девяти. Вчера Паша рисовал всех участников команды. Для нас с Леной это были не первые портреты, первые мы получили от Паши Эрлиха три года назад, когда «Паруса духа» в первый раз побывали в Гамбурге. Для капитана Улдиса это был первый портрет в жизни.

Есть время продолжить заметки, правда немного. Через пару часов все проснутся и начнут собираться на экскурсию в Брюгге, где предстоит встретить Марка Офрана (он проведет с нами последнюю неделю экспедиции) и проводить Дениса Дорума. Еще вчера в Брюссель прибыли художник из Екатеринбурга Борис Хохонов и танцовщица из Непала красавица Сристи. Пока они отсыпаются после перелетов и возможно чуть позже к нам присоединятся.

Сегодня понедельник, но в Бельгии выходной – католический праздник, из-за него пришлось перенести мероприятие в РЦНК в Брюсселе на завтра. Хочу сразу поблагодарить Александра Разумова, директора Российского центра науки и культуры в Брюсселе за помощь. Первый раз мы познакомились с ним во время VI Европейского Конгресса людей с инвалидностью в мае 2015 года. Он пригласил нас в Центр, провел экскурсию и предложил по возможности сотрудничать в рамках наших проектов. Жаль, что в пору отпусков есть риск, что на мероприятии не будет много народа. Но мы приложим все усилия и посмотрим, что произойдет завтра.

***

Куда теперь вернуться в воспоминаниях: в Гданьск, в Киль, в Гамбург или в Ден-Хелдер. Или вспомнить, как вчера говорили по Скайпу с Йоханесом из Швеции. Он внимательно следит за нашим перемещением по GPS-навигации, которую сделал наш капитан Улдис.

Улдиса не слышно, хотя уже шесть. Обычно он встает в это время и бежит кросс, по его словам, каждый день более десяти лет. Улдис с Янисом и Эдгаром приехали в Куксхафен, чтобы вместе с нами пройти последнюю неделю экспедиции. Вчера утром, когда Настя уже привычно была за штурвалом, Улдис принес свою книжку по парусному делу и продемонстрировал ее нам: в книге кратко и четко изложена необходимая информация про суда, паруса, морскую болезнь и безопасность, про парусные гонки и то, что нужно проверять перед походами. Улдис крайне обстоятелен, причем эта обстоятельность очень привлекательна.

Улдис всегда объясняет новичкам, кто стоит возле штурвала впервые, все происходящее. Это человек, которому по-хорошему есть дело до всего. То, что тебе есть дело до всего, – это как раз инклюзия, когда ты постоянно включен, когда для любой проблемы ищешь решения. Ты постоянно ищешь себе применение, не боишься и не стесняешься лишней работы и ответственности.

Хорошо, сказал я себе, из Клайпеды в Гданьск. Во время этого, более чем суточного, перехода удалось искупаться в российских водах. Тогда еще на борту был слышен высоковатый тон Малышко и мягкий голос Гунтера, были «Ядерный латыш» Элертс, скромный Рейнис, Лена, Настя, я и Паша Чигвинцев. Мы шли в Гданьск.

В Польше я ни разу не был. Яхт-клуб оказался далеко от города, но мы зря боялись, Такси оказалось достаточно дешевым, почти как в России. Харбор, мастер сказал, что машина будет стоить 20 евро, при заказе нам назвали цену в 8 евро, водитель взял 5. Как-то не по-польски!

***

Сразу с утра пришли журналисты с телевидения, я сначала провел перепуганного Петра по лодке с завязанными глазами. Сергей Иванович, директор Российского центра культуры, поведал, что оказывается, мы попали на Доминиканскую ярмарку, которая проводится в городе в 756 раз. Договариваемся встретиться днём в центре, выезжаем практически полной командой на такси. В центре торговые ряды, на старинных улочках музыканты с барабанами и флейтами, шагающие рядом с ряжеными на ходулях. Прямо как в детстве, в фильме — сказке про средневековую Европу. Погода прекрасная, светит солнце, еще есть время до встречи. Мы садимся за столик рядом с площадью, пробуем в первый раз настоящий польский бигус с пивом. Это гора на тарелке из картошки, капусты, сосисок, свежих овощей с соусами и свежей зеленью. Вкус сумасшедший, да и объем внушительный. Мы отходим с Леной от стола, встречаем у фонтана Сергея Ивановича с супругой Верой. Центр рядом в старинном здании, супруги идут готовиться к встрече, мы обещаем быстро разделаться с бигусами и прийти. Но бигусы не так-то просты, еще час ушел. Хорошо подоспел Миша Войцеховский. Они только что прибыли с Татьяной Джемилевой в польский портовый городок из Калининграда, чтобы вступить в проект.

Миша приговаривает остывший бигус, и мы идем в центр. На столе нас ждет чай. Сергей Иванович быстро находит среди нас коллегу, историка Евгению Малышко. Беседа становится все теплее, менее официальной, опасения и тревоги растворяются. Говорим про историю центра Польши, о нашем проекте. Проходит время, обмениваемся подарками и сувенирами. Сергей Иванович торжественно достает и вручает нам модель польского парусника. Ура, очередной парусник в коллекции в музее «Парусов». Потом важная фраза от руководителя Центра. Как бы, чуть после паузы Сергей Иванович говорит, что все его представления о членах нашей команды, особенно естественно представление про людей с инвалидностью, совсем абсолютное не подтвердились. Он, по его словам, ожидал таких напряженных озабоченных людей, а встретил… Ну тут уж не буду повторять комплименты.

То, что сказал Сергей Иванович очень важно для нашей работы по внедрению инклюзии.

Каждый раз человек, не встречавшийся вживую с людьми с серьезной инвалидностью, каждый раз такой человек будет представлять себе самые сложные, как бы так помягче сказать, картины. Быть может он будет представлять, если попроще говорить, людей, у которых постоянно что-то болит или отваливается. Это конечно не в обиду людям с инвалидностью, это такой стереотип, и он разрушается только нормальными очными встречами с людьми с инвалидностью, которые тоже пытаются на этих встречах быть адекватными.

Бесполезно до нашей встречи по-настоящему планировать было с Сергеем Ивановичем мероприятия того уровня творчества и взаимодействия, к которым мы привыкли.

Познакомились, попили чаю, поговорили, посмеялись, никто не умер. Удивились этому вместе, еще поговорили, прогулялись по городу и вот после этого мы вместе готовы к совместной работе, что абсолютно искренне Сергей Иванович и предложил сделать в будущем. До этой встречи, что бы мы ни предлагали, во «внутреннем театре» Сергея Ивановича и других людей, которые не сталкивались с инвалидами, все предложения разыгрывались с больными напряженными людьми без особой внешней привлекательности.

Это ни в укор никому, ни людям с инвалидностью и ни в коем случае людям без инвалидности.

Мы погуляли по улочкам города с прекрасной семейной парой руководителей Центра, взяли необходимую провизию, домашнего хлеба, копченого сала и двинули на лодку, на которой нас дожидался… Ура! Сергей! Уймин Серега приехал из того же Калининграда, только чуть позже. Много, конечно, было вопросов с его приездом, но они теперь все позади, Серега с нами.

Только что мимо меня прошел Улдис на пробежку. Мы быстро согласились, что теперь утром мы в раю, мешает только генератор на барже. Второе, с чем мы тоже быстро согласились, что если бы не генератор — это было бы уже чересчур по-райски.

Тогда, вечером, в Гданьске, пока нас не было, на лодке приходил представитель администрации города, ответственный за инклюзию. Настя и Янис отчитались о проекте. На следующей день – результат: у меня на почте контакты организаций, специализирующихся на инклюзивном парусном спорте и экспедициях. На следующее же утро прощание с. Евгенией Малышко и Пашей Чигвинцевым. С Пашей сухое, с Малышкой не то чтобы мокрое, скорее театральное и жутко приятное. Приятно не то, что прощаемся, а как это делаем. Что бы Женя сейчас сказала, я не представляю. Могу представить только интонацию.

Мы шли тогда в Киль и хотели сделать это без остановок, но как было сказано выше, датский остров Борнхольм имеет магическую притягательность для мореходов. И то, что сейчас в бельгийском порту у меня точно есть оттенки счастья, благодарить за это надо остров Борнхольм.

Когда-нибудь я заслужу для себя право жить на островах! Переходы в Киль были длительные, но почти все восприняли их хорошо. Новичков Серегу и Татьяну чуть подкачало, но все постояли на ночных вахтах. Мне удалось испытать новый «непромоканец», и я им доволен. При входе в Киль встретили выходящую подводную лодку и строящийся на верфях самый большей парусник в мире, принадлежащий российскому бизнесмену. 192 метра, три мачты, 18 узлов, крейсерская скорость. Это как два футбольных поля под парусом. В Киле встали переночевать в центре у причала без выраженного яхт- клуба.

Я с Татьяной и Гунтером отправились за провизией, Миша с Янисом за интернет – карточкой, Лена и Настя за снастями для удочки. Про интернет в Германии разговор особый. Они, немцы, как бы сказать, не совсем фанатеют от мобильного интернета. В общем, все сложно и дорого. Гунтерс оказался человек незаменимый в шопинге и ночных беседах за столом. Гунтерс хорошо говорит по-немецки и крайне приятен в общении. Мы «затарились» на удивление дешево и на утро были готовы войти в канал, по которому нужно идти день и 560 миль. Во входном шлюзе уровень воды не менялся, как зашли, так и вышли. Мы стояли в корму с пассажирским корабликом с портом приписки «Таганрог». Поприветствовали девушек на борту азовского судна, сфотографировались с надписью и пропиской корабля. Фото — на Facebook и оправляем Виктору Клокову в одноименный город.

После этого был проход по Кильскому каналу с парадом мимо проходящих кораблей, так называемый «визуальный морской рай для слабовидящих». Сергей Уймин с никудышным зрением смог разглядеть десятки разных кораблей и яхт, проплывающих буквально в метрах от нас. Вечером в конце канала — ночевка перед шлюзом на берегу. Пытаемся прогуляться по местному городку. Вокруг забор, его решают перелезть только Миша с Таней. Потом оказалось, что мы ночевали рядом с небольшой атомной станцией, питающей Гамбург. Утром после ночевки — проход через шлюз, соединяющий Эльбу с Каналом, там уже есть разница в уровнях. Проходим мы и в акватории Северного моря. Ура, и мы пересекаем Эльбу! Идём чуть вниз по течению и часов в десять утра встаем в порту Куксхафен. Это примерно в полутора часах езды от Гамбурга. Когда вышли из шлюза и пошли вместо Гамбурга в Куксхафен, подруга Миши, следившая за нами по GPS, спросила его, почему мы пошли в другую сторону от Гамбурга, нам же нужно в Гамбург. Тотальная слежка!

В Куксхафене день потратили на бытовые нужды и на прощальную вечеринку с Рейнисом, Гунтерсом и, конечно, с Янисом, который провел с нами больше месяца. Там же мы должны попрощаться с Серегой Уйминым, у него подвернута нога, как потом оказывается – перелом. К нам на борт ближе к вечеру присоединяется бодрый израильтянин, религиовед Денис Дорум. Он впервые забирается на борт, используя ножной протез.
У нас в это время праздничный ужин, празднично-прощальный. На связи постоянно Паша Эрлих, он завтра готовит нашу встречу в Гамбурге с нашими соотечественниками и еще с кем-то…

Дописываю воспоминания, сидя за пластиковым столом на пластиковом стуле. На небе, как описывает мне коллега, чуть темные снизу и розовые наверху, очень красивые облака. Ветра нет, тишина, немного звука завода слева, ждем пения соловьев. Только что сзади проехал первый одиннадцатый трамвай. Сейчас пять тридцать утра 26 августа. Я в Екатеринбурге на полуострове Баран. Мы делаем Молодежный Экологический Волонтерский Инклюзивный лагерь и у меня есть возможность утром спокойно пописать, вспоминая то, что происходило в середине августа в Северном море.

На следующий день в Куксхафен прибыли два автомобиля, один из Риги с Улдисом, Янисом и Эдгаром для смены экипажа и бусик с дипломатическими номерами из Берлина с водителем Павлом для нашей поездки на мероприятие в Гамбург.

Мы трогательно прощаемся с братом Улдиса Рейнисом. Опять рядом с нами два разных на вид моряка, но с абсолютно одинаковыми голосами. Особенно трогательное прощание с Янисом Элертсом. Он отсчитывает часы и секунды до расставания. Он с нами на суше и воде находится более месяца и провел на вахтах лучшие ночи лета 2016. После всех шуток и обниманий на прощание Янис резко целует меня в живот. Мы едем в Гамбург, Янис Элертс в Лиепаю.

В Гамбург мы опаздываем, и срывается план Паши Эрлиха без предупреждения затащить нас на гей — парад. Но нас подводит GPS бусика Россотрудничества. Не знаю благодарить или ругать этот прибор. Жалко крушить Пашин сюрприз. В Гамбург специально прибывает на встречу с нами и для презентации I Всемирного Конгресса людей с ОВЗ Томас Крауз из Берлина. Томас инициатор Конгрессов людей с инвалидностью и главный партнер по проведению конгресса в Екатеринбурге. Мы обедаем на берегу Эльбы. Паша пригласил нас с Томасом и командой в ресторан, который сам оформлял. Погода бриллиантовая, прошло 20 дней, но я помню, как солнышко припекало прямо на берегу в центре города. После ресторана спешим в галерею: там выставка художника из Екатеринбурга Андрея Баландина, там собирается в основном русскоговорящее сообщество. Мы знакомимся с одним из представителей русскоговорящего сообщества Борисом и его женой, встречаем старых знакомых. Андрей Баландин показывает возможно ощутимые тактильно части своей выставки. Никуда в инклюзии без этого не денемся: если видим слепого, нам нужно обязательно дать ему что-то потрогать. Нет, чтобы рассказать…

Сейчас в лагере проснулись другие, и Константин Баранников, как человек опытный, рассказывает про то, что только утром нашел луну на небе, и она как бы частичная. Это продолжение картины про облака. Костя спрашивает, как спалось. Я рассказываю, что утром, как проснулся в палатке один, долго гадал и сначала не угадал где я. Сначала решал, что я то — ли в лодке, то — ли в гостинице на берегу во Франции, даже картинка внутренняя была как заграничная. Секунд десять ушло, чтобы мыслями приземлиться на остров Баран на Верх-Исетском пруду. Это похоже на то, как GPS долго заводится в облачную погоду.

В галерее в Гамбурге рассказываем собравшимся о проекте, показываем свежее фото и видео. Эдгар привез из Риги свеженапечатанные фото, Гриша прислал по почте свежий ролик с танцующим Янисом. Денис Дорум рассказывает о себе, своей инвалидности, показывает детям на мероприятии свой протез. Потом в углу они с ним с удовольствием и жутким интересом играют. Презентация Дениса очень интересна и в нашем духе. Что интересного в человеке с инвалидностью, что интересного в инвалидности? Вместо стыдливости в познании живой интерес!

В конце мероприятия меня отвела в сторону в сторону Ольга, жена Павла. Она психолог, организатор интересных семинаров в Гамбурге с участием звезд психотерапии из бывшего СНГ. Ольга устраивает, к примеру, семинары гения телесной психотерапии текущих дней Володи Баскакова. Кстати, именно Володя познакомил нас с творчеством и личностью Павла Эрлиха много лет назад. Мы обсуждаем с Ольгой возможные совместные вебинары и внимание: Ольга просит взять с собой в море Павла и их юного знакомого трубача Арсения. До этого я уже звал Пашу, он говорил, что не может и ссылался именно на Ольгу. И вот теперь сама Ольга сватает художника и музыканта в команду. Я бесконечно рад, хотя они будут десятым и одиннадцатым членами экипажа, но мы решаем потесниться. Паша присоединяется с Арсением к нам в Голландии и идут до Брюсселя.

Таким мажорным аккордом заканчивается представление в северогерманском городе и мы, подкрепившись мороженным, двигаем в бусике (спасибо Россотрудничеству) в Куксхафен, чтобы завтра утром под руководством Улдиса выдвинуться с самое Северное море, пройти Фризские острова и приплыть в Голландию.

Упоминал уже как сложно, но интересно шли через мои любимые с 2013 года острова. Как сидели на песчаной баночке посередине моря, как нас подбрасывало, как проявилась морская болезнь. Как мы не дошли до обещанной нам Гааги, как остановились в военном порту Ден-Хелдер.

Настоящие голландские друзья — семья Поппенг. Марианна Поппенг приехала на встречу и в Ден-Хелдер, несмотря на то, что это разные с Гаагой города. Так же нашего прибытия в марине Гааги ждали Паша с Арсением, и им пришлось перебираться восточнее по земле. Нет худа без добра! Во-первых, мы попали в военной морской музей и побывали на настоящей подводной лодке голландских ВМС. Во- вторых, нам удалось выйти в море и сделать выставку и наших работ, и работ незрячей скульпторши Марианны Марианна Поппенг пригласила на совместный выход своих коллег по работе на социальной ферме. На таких фермах в Голландии трудятся люди с инвалидностью, профессиональные фермеры и, к примеру, бывшие наркозависимые, бок о бок доя коровок и выращивая экологически чистые овощи… Мы были в 2013 году на подобной ферме, обстановка на ней совершенно удивительная и эмоциональная, и мотивационная, и красота вокруг, и продукты вкусные. Причем всем, абсолютно всем, от руководителя до инвалида, всем нравится работать вместе.

Из Ден-Хелдера мы выходим под парусом. Марианна зря переживает из-за морской болезни, она на этот раз не проявляется. Арсений впервые играет на трубе на ходу в открытом море. Когда в каюте он разыгрывается на инструменте, его чуть прикачивает, но на палубе он хорош. Улдис дает абсолютно всем порулить. К нам приходит на борт голландский активист по делам инвалидов Марли ван Дер Крофт. С ней познакомил Сергей, который помогал от Госкорпорации «Росатом». Во второй половине совместного выхода я подсел к ней и получил массу полезной информации от международного инклюзивного движения.

В общем Ден-Хелдер, как всегда, в нашей жизни был не зря и эти, казалось быть, неточности, которые природа и погода часто вносит в маршрут парусной экспедиции, дают нам удивительные, специально невозможные приключения, такие как пляжный отдых на песочке в центре Северного моря.

Продолжу дописывать завтра утром. Нужно закончить и скорее поделиться тем, что было. А впереди нас ждет путешествие в Аркаим. Это будут другие впечатления, уже не из центра моря, а из центра земли. Новые!

***

Утро завтрашнего дня наступило. Ночью шел дождь, всегда круто под дождь спасть в палатке.

С утра, по словам Константина, небо чистое, небольшая волна по Верх-Исетскому пруду. Спросил у Константина, бывает ли большая волна. Сказал, что бывают шквалы и предупреждения черными знаками. Через три недели здесь будет инклюзивная регата. Приедет Томас Крауз из Берлина, Марис Цейрулис и Вернерс Штейнбергс из Лиепаи и, конечно, Самвел Ростомян из Армении.

Жаль, что не будет голландцев, я люблю этих людей и эту страну. После пары недель в Северном море в команде под руководством 70 летнего Яна Стинбругена, после мелей, отливов и вызова спасателей, после совместных визитов на острова год назад, когда слышу голландскую речь где-то в Европе, умиляюсь до легкой влажности глаз.

Из Голландии мы идем в Зебрюгге. В экипаже 11 человек, на борту с остальными Паша и трубач Арсений. Паша скачет палубе от счастья, музыкант больше лежит в каюте. Переход сложноватый, но в итоге мы все справляемся. Арсений и Денис к счастью для себя опять на земле. Я уже писал про Зебрюгге, остановлюсь только на мероприятии в Брюсселе.

Мы едем на него всем коллективом кроме Эдгара и Яниса. Борис и Сристи встречают нас в РЦНК, почти как хозяева. Они живут там два дня. Александр Валерьянович передает нас на попечение супруге Валентине и двум Татьянам.

Сначала мы обедаем в турецком кафе поблизости. Это отдельная история: заказать обед в турецком кафе в Брюсселе для коллектива 10 человек, четверо из которых слепые, есть француз, латыш, непалка и русские. Пообедать нужно быстро и у всех, поверьте, есть свой взгляд на блюда и т.д.

А ты заказываешь обед вслепую официанту турецкого происхождения, слегка ошарашенному такой группой и отвечающему на большинство твоих вопросов, видимо, жестами или киванием головы. Чем больше ты напрягаешься в словах, тем активней официант «замерзает» в ответах. Вот такая интересная практика инклюзивного взаимодействия.

После обеда прогулка в королевский сад и подготовка к мероприятию.

Когда гуляем по Брюсселю, многие отмечают тревожный взгляд проходящих иноземцев. Имею в виду иноземцев из Африки и Азии, и полный город автоматчиков бельгийцев.

Вот тут мамины предупреждения слегка соотносятся с реальностью.

Приходим в РЦНК, Борис раскладывается с «Живописью слепых» в чудесном внутреннем дворике здания 19 века. Сристи с Леной готовят первый танец Сристи в центре Европы. Мы не знаем, чем отгородить край сцены, чтобы вслепую его чувствовать. Нужна ощутимая линия. Приходит на ум гениальная идея: выложить линию белыми тростями моей марки и Миши. И полезно, и символично.

Паша Эрлих развесил нарисованные им за два дня девять портретов участников экспедиции от Марка до Улдис, плюс наши фото, плюс наша выставка, где одним из главных персонажей является парусник из керамики, который специально для нас сделала и подарила нам в Ден-Хелдере Марианн Поппенг. Настя выкладывает наш журнал «Человек инклюзивный», кстати, в этом выпуске интервью Марка Офрана. Гостей было немного, на встречу приезжает старый знакомый, организатор «Конгресса – 2015» в Брюсселе Бат. Он первым «наливает» картину в технике «Живопись слепых». Впервые слышу от Бориса, что это гениально и что это не нужно доделывать. Этот момент будет действовать дальше и во Франции.

Александр Разумов начинает со сцены представляет меня, и я перевожу на английский. Потом слово мне, Александр пробует переводить. Рассказываем о путешествии, о команде, показываем ролики, сделанные Гришей Глянцем. Сристи танцует, читает свою поэму о любви к России на непальском, точнее, скорее, пропевает ее. В программе танцев танец из фильма «Танцор диско». Русскоязычная публика в восторге. После концертного зала мероприятие завершаем в галерее портретов. Улдис представляет подъехавшую к этому времени в свою дочку Аннет из Риги. Фотограф рассказывает о том, что он знает слепого бельгийца, работающего в управлении Полиции в Антверпене, и что тот занимается распознаванием в толпе разных языков и диалектов, и что зовут его Саша, и что один из его родителей русский. Обещает познакомить. Мы прощаемся с Пашей и Арсением, Мишей и нашим штатным фотографом и поваром на две недели Татьяной Джемилевой. Мы мчим на вокзал с новым командором Аннет для того, чтобы в ночь отойти к французским берегам.

Жаль Денис не смог принять участие в мероприятии, он отчалил чуть раньше, проблемы с ногой и протезом. Не всегда так получается, как нам хочется, погода и природа иногда берут верх. А может это не верх и не низ, может так рисуется картина реальности, ужасная и красивая одновременно.

Идем в ночь на Дьеп, перед отходом Янис показывает первую и единственную рыбу, которую удалось самостоятельно поймать по ходу экспедиции. Янис рассказывает о рыболовных приключениях, с которыми она была поймана в порту Зебрюгге. Пару дней на идентификацию рыбы, и мы знаем, что это кефаль. Странно, обычно кефаль водится южнее. На следующий день из нее получается отличный рыбный суп. До Дьеппа идти сутки, поначалу Сристи и Анрнет не очень хорошо. Борис тоже новичок, все время проводит на палубе безотрывно. Борис под впечатлением, на первом переходе он практически не уйдет спать. Под утро слышу через окошко своей каюты стихи и песни на полную громкость в исполнении Бориса, голос у него торжественно дикий. Ближе к полудню начинаем входить в Ламанш и решаем «налить» картины прямо на переходе в центре кокпита на круглом столе.

Пару недель до этого я говорил Насте с Леной: «Представляете, Борис здесь на этом столе будет делать картины всего через пару недель!»

Тогда не верилось. Не верится и сейчас, на берегу на полуострове Баран, а тогда мы «налили» две картины. Одну вчетвером латвийский экипаж и Аннет, вторую все вместе. Погода отличная, идем под парусами, оставляем картины сушиться. Подходят дельфины и пытаются играть с кораблем, на палубе появляется отдохнувшая Сристи, все бегут на сторону дельфинов фотографироваться. Мы с Сристи остаемся в кокпите. Ей лучше, и я рад, что у нее не серьезная морская болезнь. Вообще эта девушка физически по нашим меркам размером с полчеловека, прости меня, Сристи.! Но она удивительно стойкая, жизнерадостная, самодостаточная и симпатичная одновременно. Опять она прилетела с другой стороны планеты вслепую и сразу на неизвестную ей сцену, и сразу в море на парусник.

В это время с палубы ветер сдувает картину, видимо дельфины попросили одну. Мы приносим жертву морю. Результат ошеломительный. Удивленный Улдис такого никогда в жизни не видел. Полдня мы идем в сторону Дьепа под спинакером, который отлично натянут. Долгий поход под спинакером – особое удовольствие и гордость моряков. Ну и это красиво, когда парус, который несет корабль, похож на гигантский воздушный змей. Так вот мы под спинакером, солнце, море ровное, ощущение в кокпите, что ветра нет. Температура чуть за двадцать, скорость ветра два с половиной узла плюс нам помогает течение с такой же скоростью, а скорость катамарана доходит о шести. Мы в реальной мистике идем полдня и пытаемся это осознать. По правому борту Англия, по левому Франция — зачёт глубокий.

Вечером в отличную погоду заходим в первый французский порт. Марк чуть взволнован, он заходит во Францию по морю, он готовил калейдоскоп мероприятий, случившихся впереди. При входе стометровые утесы Дьепа пахнет древесиной и, что интересно, в среду в середине недели в 12 ночи работает аквапарк и вообще ощущение, что город гуляет. Потом выяснилось, что это отголоски католического фестиваля, начавшегося в выходные.

Швартуемся на центральном причале. Умываемся в душе и ложимся отдыхать. Завтра телевидение, завтра лорд-мэр, завтра прогулки и встречи в городе.

Чем интересен Дьеп? Это, по-моему, две вещи, во-первых, это интересный порт, где за прилив и отлив уровень воды меняется на 7 метров каждые шесть часов. Представляете, прилив и отлив видно глазами, как ты едешь вверх вместе с потоками и потом движешь вниз. И так день, и ночь, туда-сюда и, что важно, даже в низкую воду порт достаточно глубок для захода яхт. От этого и название. Вторая сильная сторона города проявилась на следующий день. Улдис прибежал с традиционной пробежки и сказал, что в центре есть офигивательно красивый храм. Специально привожу это сленговое выражение. Потом слышу такую характеристику от всех, кто его видит. Наверное, я явно не слышал столько единодушного и активного прославления объекта архитектуры.

Правда, храм не в лучшем состоянии снаружи, но это другая песня кризиса севера Франции.

На следующий день первой на борт приходит знакомая Марка с армянскими корнями по имени Сиде. Она устраивает всю программу в городе. Я провожу для нее традиционную экскурсию с завязанными глазами по катамарану. Через час приходят бывший и настоящий лорд-мэры города. Договариваемся с Марком, что он будет переводить презентацию с английского на русский. Марк предупреждает меня, что он только переводчик и, естественно, когда приходят гости, Марк начинает представлять нас по-французски. Мне удается вступить с короткими фразами минут через 20. К этому моменту суть уже передана. Приятно работать в таком коллективе.

После краткого официального визита мэры откланиваются. Приходят телевизионщики, и мы выходим на пару часов поднять паруса. Первый французский телесюжет идёт вечером в местных новостях. Спасибо специалистам партнеров Госкорпорации «Росатом»! Днем выясняется в море, через день погода разгуливается и нам нужно идти в Оистрехам на день раньше. Марк расстроен, если не сказать больше. «Плывет» созданная им программа. Потом он берет себя в руки, и мы продолжаем Дьепский вояж. Мы двигаем в город на экскурсию все вместе, вечером нас ждут на кладбище на церемонию чествования первой высадки канадских частей в 1942 году. Во время экскурсии посещаем и изучаем внутренности собора, там столько интересной резьбы на стенах, и колонны, и узоры, и арки, и библейские сцены с лицами и фигурами.

Сиде помогает нам с закупкой провизии на лодку и, как потом оказывается, не зря мы воспользовались ее помощью. Мы в Нормандии, столице молочного животноводства Франции. Конечно, я и дома пробовал «рокфор» и «камамбер», но то, что мы покупаем во французском магазине, это нечто! Это другой вкус, это свежесть и не забывайте, что в соседней лавке продается багет, свежий французский батон. Эдгар и Янис относят провизию на лодки и остаются с Улдисом готовиться в отплытию. Ночью мы перекусываем «на лету» в кафе мидиями. Мидий целая кастрюлька, также соус (сметана, подваренная с кальвадосом). Сметана в Нормандии отдельная песня: вкус и сметаны, и сливочного масла одновременно. Десерт крем-брюле и мороженое — кто что выбирает, но все очень вкусно. Жаль, что «на лету». Спешим на церемонию, на кладбище, которая должна начаться в девять вечера. Это за городом в поле. Там нас встречает лорд-мэр. Строгая скромная церемония памяти того что произошло в сорок втором. Тогда, за два года до основной высадки, в качестве эксперимента высадили около пяти тысяч канадцев. Понятно, что это был эксперимент с живыми людьми, многие их которых погибли. На церемонии около ста человек, есть молодёжные и ветеранские организации. Одна из молодежных организаций прямо из Канады провела мини — парад со знаменами под барабаны, трубы и в конце под волынку. На церемонии также присутствует официальная делегация экспедиции «Паруса духа». Встречаю канадского общественника, разговорились, оба удивлены присутствием здесь друг друга и встречи. Как правильно говорит Марк, специально не зайдёшь на такую церемонию. А вот во время такого визита в город, когда городские власти пригласили (спасибо, кстати, им большое!) с радостью идешь.

Ты видишь, как скромно, красиво и искренне старики и молодежь помнят страшные моменты минувших великих баталий. Здорово!

Движем на корабль, прощальный кальвадос в баре с Сиде в порту. Прибегает Настя с предупреждением от капитана, что отходим через 15 минут. Мы уходим из Деьпа.

Сейчас заканчиваю писать. Руки закоченели, да и проснулись все. Оксана начинает варить пшённую кашу, Костя пошел за сапогами. Сегодня первые прохладный день, лето заканчивается. Пальцы уже промазывают по клавишам, допишу завтра утром, а сейчас иду купаться и делать новый день лагеря «МЭВИЛ».

Утро. Завтра наступило. Ночь была прохладной, точнее холодной. Видимо, скоро зима.
Соловьев на острове не слышно. Нашел оставленный Максимом стол в чуме. Стулья пластиковые и хлипкие, с одного уже свалился, поэтому пишу, сидя на чурке для колки дров. Искал чурку тростью по поляне, пока рядом не прошли утренние рыбаки и не показали, где она стоит.

Час мне на то, чтобы пописать спокойно под стук одиннадцатого трамвая.

Из Дьепа в Оистрехам перешли ночью. Утром на палубу вышли два капитана, и Сристи стала давать уроки танцев. Я готовил кофе и слышал, как они с капитаном отплясывают. Улдис разошелся по-настоящему. Заводной капитан.

В Оистрехаме для захода в яхт-клуб прошли небольшой входной шлюз и встали. Пришвартовались вместе, вместе в последний раз в этом году. Последний раз в этом году! Девушки Лена и Настя расстроены, они не представляют жизнь на берегу. У меня кто-то спрашивает с земли: «Вы устали? Домой хочется». «Нет, — отвечаю, — хочется дальше и дольше». Сразу после обеда появляется Жан-Марк, крайне приятный немолодой человек с массой информации, искренним интересом к экспедиции и, что приятно, с шутками. Марк разговаривает с Жан-Марком по-французски, тот отвечает при мне по-английски. Жан-Марк рассказывает о городе, извиняется, что сегодня нет времени для нас вечером. Он не предполагал, что мы прибудем на день раньше. Показывает, где магазины, пешеходная улица и, как потом оказалось, одну из главных для нас достопримечательностей – рыбный рынок.

На следующий день у нас встреча на лодке и ужин в местном казино. В воскресенье идем по местам высадки союзников в Нормандии и на ужин с лорд-мэром Оистрехама у Жан-Марка дома.

Жан Марк откланивается, девушки идут на разведку по магазинам, мы собираемся с силами, наводим чистоту и идем на ужин, в рыбный ресторан, который посоветовал Жан-Марк. В ресторане случайно встретились с незрячим парнем по имени Рафаэль и его другом по имени Ив. Кто-то из наших девушек, когда зашли в кафе, профессионально отследил слепого и доложил куда следует. Марк с Настей подошли, познакомились, в конце ужина Рафаэль и Ив — уже у нас за столом. Ив учитель географии с неплохим английским, он сидит напротив меня, и мы беседуем. Рафаэль захвачен в плен Марком. У Рафаэля свой проект по развитию «Линукса» для незрячих. «Линукс» — это операционная система для компьютеров. Во время беседы и знакомства с Сристи оказывается, что Рафаэль собирается с программой обучения слепых в Непал. Вот так мир становится теснее или как-то более домашним.

Вообще на эту тему в этой поездке я размышлял несколько раз, особенно в конце, когда мы прошли все северные страны, точнее почти все, прошли крупнейшие столицы по морю со скоростью всего около 10 км в час. Скорость эта как скорость бегущего неспешно марафонца. Можно сказать, что мы обошли эти страны за пару месяцев пешком. А какие названия: Гамбург, Петербург, Стокгольм, Брюссель и т.д. Все оказалось очень рядом. Плюс везде друзья, плюс в каждой стране находятся еще дополнительные знакомые. Мир стал для меня более домашний, если так можно сказать, после этой экспедиции.

Первыми с ужина ушли моряки – латыши, потом дамы стали нас поторапливать. Если нас с Марком не поторопить, то в хорошей добротной беседе с хорошими интересными людьми, наверное, время на планете может остановиться. Время же — это изменения. У зрячих изменения текут перед глазами, у слепых во внутренних картинах, звуках и ощущениях. Ощущения и чувство времени разное, и это здорово, прикольно и интересно.

На следующее утро девушки с Эдгаром в полном составе двигают в областной центр Кан на завершающий шоппинг. Мы остаемся на лодке встречать гостей. Идем на рынок с Улдисом и Янисом, долго ходим и смотрим, что предлагается торговцами из даров моря. Что только нет… Сейчас отчетливо понимаю, какая кулинарная жадность охватила меня. Крабы большие, средние и малые, кальмары, гребешки, устрицы, макрель, скумбрия, лобстеры, креветки… И это только то, что мне назвали, а что-то Улдис с Янисом пропустили, что-то не смогли мне перевести, да и сами они не всегда могли понять, что это.

Останавливаемся на девяти макрелях, по-русски скумбриях, и на восьми камбалах, по английский sole fish. Еще решаюсь взять килограмм гребешков, хотя не знаю, что с ними делать. Долго смотрю на большого краба, но тоже не представляю, что делать с ним и не беру. Спешим на лодку, чтобы успеть поджарить рыбу перед приходом гостей. Начинаю с камбалы: просто в муке с солью и перцем, просто на растительном масле, просто пять минут на одной стороне под крышкой, просто пять минут на другой стороне с открытой крышкой. Рыбки подобраны по размеру, чтобы две влезали на самую большую сковороду. Потом — на большой поднос и сверху лимон. Когда жарится первая партия, рыбой не пахнет вообще, такая видимо свежесть. Пока Улдис с Янисом докупают масло с пивом в магазине, мы с Борисом снимаем первый вариант и пробуем.

Негуманно описывать вкус этой рыбы, я вспомнил и сейчас проглотил слюну. Я никогда не ел такой свежей и натуральной рыбы. Борис тоже. Потом пришли капитан с Янисом и успели попробовать рыбу до гостей. Капитан, как правильно назвать это состояние, на ум пока приходит только слово фантастов. Может, можно сказать, что он стал адептом жареной Оистерхамской камбалы. В общем, постоянно сдержанный Улдис в этом контексте не мог себя до конца контролировать. Но это приятно наблюдать, это радость кулинара и тоже фаната рыбы во всех ее проявлениях. Макрель пожарить в этот день не удалось, а вот пару гребешков мы рискнули с Борисом попробовать, причем просто открыли ножом немного квадратной формы раковину, полили лимоном и съели. Капитан говорит, что на эту живность невозможно смотреть. В итоге ее попробовали только я, Борис и Лена. Можно с лимоном, можно с соевым соусом, можно с горчицей. Для меня вкус оказался прекрасен и очень свеж.

Пишу, лицо начало припекать солнцем, а руки мерзнут. Без трёх семь.

20 августа на катамаран съезжаются гости, первой прибывают Изабель с мужем. Изабель — крайне очаровательная дама, работает с Марком, хорошо говорит на английском и, что приятно, на русском. Она как-то даже делала фильм про Валентина Гаюи к празднику Белой трости. Изабель привозит супруга Даниеля, собачку, бутылку хорошего кальвадоса и маленькие такие штучки, как эклерчики с сыром. Не помню, как называются, помню правильный размер и приятный вкус. Потом приходят другие гости, среди них представитель лорд-мэра Симон, которую Марк называет кузиной, хотя кузина она по-настоящему не Марку, а его достойнейшей маме. Марку 65, представляете, сколько маме, а она в наш прошлый визит прогуливала в Париже нашего юного коллегу Артёма по модным показам и выставкам. Симон чуть помоложе и полна энергии и задора, видимо, как и все в семье, к которой принадлежит. У Марка — это качество неотъемлемое. Сам Марк на пеших наших совместных маршрутах всегда быстрее всех зрячих.

Жан-Марк приходит с супругой Моник, приходит Рафаэль с Ивом и еще знакомыми, лодка точнее кокпит привычно наполнены гостями, все свободно общаются. Мне немного непривычно, обычно такие встречи готовят и «ассистируют», как говорит наш латышский друг Вернерс, Настя и Лена, но сейчас Улдис с Янисом хорошо помогают внутри и снаружи. Веду сначала Моник с завязанными глазами по катамарану, потом незрячего Рафаэля. Борис активно вовлекает народ в «Живопись слепых», готовы очередные две работы и снова, против старых правил, Борис не дорабатывает картины, он оставляет натуральность «налитого» и народ это ценит. Французы после того, как «наливают» снимают повязку и вокруг произносится что-то типа «шедевраль». Мы не смеем вмешиваться в эти ценности.

Хлынул внезапно приморский дождь, и народ стал растягиваться и расходиться. Жан-Марк напомнил про ужин в казино, Рафаэль попрощался до новых встреч. Марк поехал с Симон встречать художника из парижского района Бель-Иль по имени Клем. Прости заочно, Клем, я долго не мог запомнить твое имя, пока не связал с клеммой аккумулятора.

Про ужин в казино вспоминаю, что сидели перед большой стеклянной панелью, за которой виднелся вдалеке Гавр. Жан-Марк — справа, Марк — слева за столом. Жан-Марк делится расхожим мнением, что, если Гавр не виден, значит, идет дождь, если Гавр виден, значит, дождь собирается. В казино посетители в основном за игровыми автоматами, лица, говорят, сильно сконцентрированные. Зрелище не самое приятное, видимо, мы отвыкли. В конце ужина почувствовал, как Жан-Марк постучал меня по левой руке. Я стал засыпать и, говорят, клонился к нему на плечо.

Сонность преследует меня в эти последние дни. Стоя, чуть не заснул на церемонии в Дьепе. Марк едет ночевать к Симон, Клем остается с нами на лодке. Что прикольно, он не говорит по-английски, среди нас нет больше франкоговорящих. Начинаем общение с междометий. Особенно интересно обмениваться информацией о правилах туалетных процедур. Сристи постоянно в компьютере публикует заметки и фото. Меня «накрывают» надвигающиеся многочисленные проекты на Родине. Девушки догуливают по Франции. Марк наслаждается Нормандией. Борис упивается каждой минутой своей второй загранкомандировки. Улдис с командой вкушают плоды Оистрехама и готовят лодку к переходу обратно.

Как же трудно закончить заметки, даже сойдя с лодки, даже понимая, что экспедиция закончена, хочется побыть, остаться там.

А здесь, в лагере пора умываться, точнее купаться. Завтра есть еще одно утро, когда можно попробовать закончить заметки. Почему-то с Францией и днями там прощаться особенно тяжело. Картина всей экспедиции перекрывается живым фильмом про Францию. В одной из главных ролей фильма был и остается Марк Офран. Честь ему и хвала! Продолжу завтра утром.

Всю ночь шел дождь, но тепло. Утром решил писать, не выходя из чума. Чум — для тех, кто не в курсе -жилище традиционных северных народов Урала; в основе жерди и в данном случае брезент; диаметр примерно метров шесть – семь; внутри – очаг; в центре — и жилье, и кухня, и гостиная, и место духовных практик. Очень удобно.

За два дня отлета из Парижа (подсчитал сейчас на пальцах)… Мы встаем утром, завтракаем. Улдис пробежал утром через рыбный рынок и принес мешок гребешков. Я сварил овсянку и один пробую гребешки. Никто кроме меня не решается употреблять; утром для других каша, свежий багет, «камамбер» и другие радости Нормандии. Клем смотрит на меня, на то, как горка пустых раковин растет и начинает судорожно искать «переводчик» в телефоне. После нескольких неудачных попыток телефон, точнее «Гугл-переводчик», начинает произносить такие фразы как «опасность». Понимаю, что он предупреждает про переедание морских гадов. Послушно останавливаюсь.

В 10 нас забирают Жан-Марк и Симон на своих авто. Мы движемся на место уже основной высадки в ночь с 5 на 6 июня. Это естественно на берегу. Сначала подходим к немецкому дзоту. Выглядит как круглая башня от танка с бойницами, без орудия, лежащая прямо на земле. Броня практически не заржавевшая. Я по очереди Марку и Улдис предлагаю смоделировать ситуацию, когда ты внутри этого дзота, прилетает снаряд прямо в крышку, взрывается и не причиняет дзоту видимых поражений, что ты чувствуешь внутри? Жан-Марк рассказывает историю высадки. Симон рассказывает, что ей тогда было 5 лет, и она помнит, как во время бомбежек звенела в доме посуда. Марк передает воспоминание своей мамы, они укрывались в лесах и за 30 км чувствовали, как дрожит земля. Три с половиной миллиона союзников высадились на пяти плацдармах.

Нас с Улдисом эта цифра поражает. Мы идем купаться на пляж перед дзотом. Ветер и волна большие, солнце светит, море 18 градусов, в общем, тепло. Из всей компании отваживаются искупаться не все: конечно, Марк, которого последним вытянули из воды, Борис, я и, к моему приятному удивлению, Изабель.

Когда выхожу из волны, я поневоле опять представляю, как солдаты из моря на этом открытом пляже пробирались к дзоту, точнее, через этот дзот.

После купания самочувствие прекрасное, мы решаем вместо обеда в кафе воспользоваться уникальной возможностью и опять устроить рыбожаренье.

Марк отнесся весьма скептически к этой идее из-за отсутствия времени. Мы с Улдисом крайне оптимистичны. Сначала в ход пошла неприготовленная вчера макрель, за ней свежая камбала.

Теперь, когда рыба партиями подается наверх, Марк и Изабель становятся все оптимистичней. Наши труженицы, Лена и Настя, не ходили на экскурсию. Они собирают весь наш многочисленный скарб, ведь утром мы сходим с лодки. Девушки отпрашиваются и с послеобеденной экскурсии к мосту Пегасус, и с ужина у Жан-Марка.
Жаль особенно пропускать ужин. Во-первых, интересная компания со старыми знакомыми и с новым лорд-мэром города. Ему 30 лет, зовут его Роман. Смелый, как он сам сказал, чуть сумасшедший, принимавший Обаму и Путина, посетивший 37 стран. За приветственным бокалом «Кир рояля» поговорили с ним о возможных парусных проектах, он сам ходил под парусом. В этот момент вступает Борис Хохонов, уже подготовивший все для «Живописи слепых». Сначала картину «наливают» хозяева, затем «наливают» гости, в конце Роман. Все в восхищении от своих творений.

Сам ужин описывать не буду. Несколько штрихов. Во-первых, дамы готовили сами, во-вторых, более десяти разных блюд, в-третьих, количество превышает все ожидания! О вкусе блюд молчу, они великолепны. На десерт — фруктовый салат с отличной заправкой и горы сыра, к всеобщей радости и, в первую очередь, Марка. Чувствуется, Марк и сам рад поесть в домашней обстановке и рад представить нам типичный Нормандский домашний ужин в воскресенье.

Да, утром сходим с лодки. Погода теплая. В душе в порту жетоны на воду, как во многих местах в Северном море: кидаешь его и на несколько минут вода твоя. В последнее утро в порту у нас на двоих с Борисом жетон один: сначала моюсь я, он на низком старте, потом он, а я выбегаю из кабины. Прикольно! После завтрака церемония снятия флагов «Росатом» и «Паруса духа». Всем вручаем сертификаты, поздравляем друг друга с окончанием экспедиции. В голове и в действиях все больше растерянности.

На остановке автобуса в Кан записываю завершающее аудио интервью со Сристи. В Кане садимся на поезд в Париж, достаю ноутбук, нужно дописать заметки. Ехать пару часов, очень удобные кресла, никак не выходит отогнать сон. Засыпаю в кресле до конца поездки, просыпаюсь только, когда Лена зовет на выход.

По прибытии в Париж ланч в кафе возле железнодорожного вокзала. Сидим как селедки в бочке – это по-парижски, обслуживают мгновенно – это тоже по-парижски, ну и конечно – все очень вкусно. Сристи немного мучается с непонятной мясной нарезкой в салате, а в остальном – идеально. После кафе берем такси и едем в Русский культурный центр готовить мероприятие. Здание, как водится, старое и красивое. Встречает директор Игорь Александрович. Спасибо ему и другим сотрудникам, они вышли из отпуска специально, чтобы помочь подготовить мероприятие, прекрасно осознавая, что из-за отпусков гостей будет мало. А люди пришли: и представитель Госкорпорации «Росатом» Андрей Рождествин, и приятнейшая француженка Хлоя, и команда Марка – Изабель и Инесс, Марк с президентом ассоциации Валентин Гаюи и другие. Дарья прекрасно помогла мне с переводом на французский со сцены. Особо приятно отметить, что она веселилась сама, когда я пробовал шутить со сцены. Такие, как говорит Виктор Клоков, нам позарез нужны. Сристи надела Лене на руки колокольчики, чтобы лучше слышать ее хлопки со сцены. В конце Борис Хохонов сделал большую групповую работу. Не зря он возил с собой по морям и волнам длинный рулон-холст.

Сейчас пишу и чувствую усталость. Как тогда в Париже. После мероприятия ждем на улице. Улдис, Янис и Эдгар сдали лодку Рейнису и приехали с нашим багажом в Париж. Мы ждем у ворот центра, они пешком идут к нам на встречу через весь Париж. Мои ноги отказываются идти, и даже стоять. Дожидаемся Улдиса и на метро перемещаемся в район площади Вошь, садимся в кафе. Часть команды уходит гулять. Инесс, как профессиональный экскурсовод, рассказывает про историю Парижа и этой площади. Вышли на улицу, прощаемся. Инесс сказала, что мы на центральной улице старого дореволюционного Парижа. Я говорю Улдису, что мы прощаемся на центральной улице старого Парижа. Точнее я говорю ему, представляешь, «они попрощались на главной улице старого Парижа» и спрашиваю, может ли он себе такое представить?

***

Сейчас начинаем собирать лагерь в центре Екатеринбурга на полуострове Баран, тогда собирались в Париже. Чувства схожи: пустота, усталость и мелькающее время от времени приятное ощущение от того, что сделали и что получилось. Чувство вины из-за того, что не про всех подумал, не все рассчитал и организовал как надо. Не всегда точно знаешь, что хочешь. Не всегда самому хочется делать то, что просишь и требуешь от других. Но сквозь эти нюансы виднеется ясная, чистая картина. Картина того, как ты в идеале представляешь кругосветное путешествие, другие проекты, свою работу, деятельность «БЕЛОЙ ТРОСТИ», партнеров, картину того, как ты с детства хочешь, чтобы люди общались и интересно жили.

***

Утром лично я могу встать только на завтрак. Девушки собирают Сристи и весь наш багаж. Борис– герой – идет утром в музей, его провожает другой герой нашего путешествия – Марк. Улдис с остальными моряками рано утром умчали на машине в сторону Риги. Поздно вечером успел напомнить им забрать свои портреты.

У меня нет сил встать на обед. Борис с Марком идут покупать Наташе Хохоновой бутылку сотерна и фуа-гра. Вызываем такси в аэропорт, Марк стоит спиной к отелю и лицом ко мне. Благодарность, еще благодарность, объятия. Уже сели в такси. На еще одно прощание жму ему руку через открытое окно машины. Мы уезжаем, Марк остается. Еще будет вечерний звонок ему и Улдису из аэропорта Праги, где мы сделали пересадку на рейс до Екатеринбурга. Утром туман над аэропортом «Кольцово», кружим целый час, ждем погоды.

На выходе из терминала «Б» последнее аудио интервью с Борисом. Вначале все ответы формальные, только в конце Борис говорит, что за 9 дней он прожил уйму разных жизней, каждая секунда которых была наполнена смыслом и действием. Сколько жизней прожил каждый участник? Сколько же жизней мы прожили с Настей и Леной за 50 дней?

Ветер вокруг чума усиливается, начинают свистеть то ли растяжки, то ли жерди, почти как ванты на катамаране.