Интервью с руководителем проекта «Паруса Духа-Кама» Даниилом Поскотиным

1. Даниил, расскажи, пожалуйста, о проекте Паруса Духа-Кама?

Наверное, это мои какие-то личные амбиции подтолкнули. Когда-то я купил яхту и стал на ней ходить тут на Верх-Исетском пруду в Екатеринбурге. Скоро стало ясно, что все хорошо, но наш пруд ВИЗ маленький и нужно переехать на большое водохранилище, большую акваторию. Конечно, есть моря и океаны, но желание было именно пойти капитаном на своей яхте, чтобы ни от кого сильно не зависеть.  Я шел к этому долго. Поставил себе такую цель, и не знал как она реализуется. Это были какие-то эфемерные понятия. Ждал и думал об этом всегда. А потом Олег Колпащиков сказал «А почему бы и нет» и помог с транспортировкой яхты в Пермский край.

2. Как ты стал морским волком? Научился управлять яхтой?

Изначально я занимался дельтапланеризмом. Я летал на дельтапланах и мне это безумно нравилось.  Неоднократно участвовал в соревнованиях. Я чемпион России среди юниоров в 1997 году. Это самое крутое звание без ложной скромности. И так получилось, что дельтаплан и яхта они очень похожи – тряпки одни и те же (смеется), мачта одна и та же. Очень много общего. Наш клуб дельтапланеристов назывался «Ламинар». Он дружил с яхт-клубом, который базировался на станции Электродепо. Потом тот клуб закрылся, у него было две яхты.

А в самом начале 90-х годов я ходил на яхте пассажиром, просто покататься. Вот на одной из их яхт. И это был мой первый опыт.

А потом мне поставили диагноз Рассеянный склероз,  и я стал человеком с инвалидностью и летать уже не мог. Я стал себя искать. Думал, что семья и дети меня вдохновит. Появился Егорка маленький. Конечно, так и было, но душа моя тосковала. Не хватало чего-то личного.

И появился в моей жизни старый яхтсмен Валерий Кондаков. Мы поговорили, я ему все про себя объяснил, что вот про яхту думаю. Он попросил меня подшить парус. В то время у меня была мастерская, я шитьем занимался. Забрал парус, подшил, починил. После этого Валерий позвал меня походить на яхте на Ассольке. Я даже не мечтал о таком! Мы ходили по пруду ВИЗа и мне понравилось безумно.

3. Можешь ли рассказать о начале своей болезни. Как ты узнал об РС? Как принял диагноз и как в дальнейшем менялось твое отношение к болезни?

Я заканчивал четвертый курс института и должен был поехать на производственную практику. И мне поставили прививку от клещевого энцефалита. Это было обязательно. Горный институт. Работа в лесу, тайге, поинтле. Были экзамены на бакалавра. Потом сессия. Потом военные сборы. И сразу я поехал на практику на 2 месяца. Первые симптомы у меня начались на практике. Я по молодости не обращал внимания на них. Решил, что приеду домой и попью витаминок. И вот симптомы прошли. А в Новый год 1998-99 у меня было обострение РС. Обострение на зрение – зрение сильно упало.  И как раз новогодняя сессия, болеть некогда, надо экзамены сдавать. После сессии опять практика, все откладывал. Наконец пошел в студенческую поликлинику. А врач посмотрела на меня и говорит, дескать «У тебя пятый курс! Ты наверное хочешь от армии откосить!» и выгнала меня. Я защитил диплом. И потом пошел в нашу больницу, к неврологу. Она сразу все поняла. Поставила диагноз.

Когда я узнал о диагнозе то, понял, что мне по специальности работать не придется. Ни в тайгу, ни в поля таких работников не берут. Я думал про аспирантуру. Но в начале, я думал, что все пройдет и все вылечится. Хоть у меня зрение село сильно и я почти не видел толком, но я жил обычной жизнью. Потом мама меня убедила, что нужно оформить инвалидность. Но я подумал, что вот еще, я же не инвалид. Кроме того, в этот момент были сложности с деньгами. И мы оформили инвалидность, ведь есть поддержка в виде пособия.  Это очень выручило. Но вначале я думал, что это временная мера. После, со временем мне дали группу инвалидности бессрочно, на всю жизнь.

4. Какую работу ты стал себе искать, когда понял, что не сможешь работать по специальности, быть геофизиком? Или ты решил, будь что будет?

Я начал себя искать изо всех сил. Первоначально меня пригласили в аспирантуру и я стал аспирантом. Работал в лаборатории сейсмометрии Института Геофизики. Прошло примерно года полтора и я понял, что это не мое. Что-то реальное делать я люблю, а вот мысли крутить – это не мое. Вышло так, что, проучившись два года в аспирантуре, я сбежал оттуда.

Сел думать, что делать дальше?! Купил промышленную швейную машину. Дело в том, что я в институте еще начал шить. Подвесные дельтапланы. И я решил шить такие вещи на более профессиональном уровне.

5. А как же проблемы со зрением? Это тебе не мешало шить?

Ты не поверишь – я научился вдевать нитку в иглу машины наощуп! А дальше легче все.

6. Видимо ты вообще новатор по жизни? Как тебе удается не поддаться страху и справляться с негативом?

Однажды отец, когда я еще школьником был, сказал мне: «Все что не происходит – происходит к лучшему и самым наилучшим образом» Такая вот мудрая мысль.

Когда я получил инвалидность, то думал про эту мысль «Почему это к лучшему?» Где тут лучшее? И вот только когда прошло лет 10-15 с дебюта моего заболевания, я понял, что все, так как говорил отец. Все к лучшему. И сейчас я всегда говорю, что люди с инвалидностью – это самые счастливые люди! Потому что у них есть возможность делать то, что они хотят! Пока другие вынуждены ходить на работу и оплачивать кредиты.

Еще одну историю тебе расскажу. Я летал на дельтаплане. Год 1997 был очень активный, много ездили по соревнованиям. В тот период я летал безбашенно. У меня еще не было РС. И два раза я попадал в такие ситуации, когда должен был разбиться. Очень высота была большая и скорость тоже, и склон крутой. Я должен был разбиться. Но повезло, дважды выходил сухим из воды. А на третий раз видимо сверху сказали «Сиди как ты на земле» и испортили зрение (смеется).

После этого я больше не летал. Я стал начальником дельтапланерного клуба «Ламинар». Он базируется на Студенческой улице. И сейчас вы можете туда прийти и заниматься дельтапланеризмом.

7. Какое свое достоинство ты считаешь наиболее ярким и полезным?

Во-первых, я не обижаюсь ни на кого никогда.

Второе, если что-то не получилось в жизни – то виноват всегда я сам. Это моя ответственность.

Третье: Близкие люди меня видят добрым. Добрым человеком.

8. Как твоя семья помогает тебе жить и бороться с РС?

Семья, конечно, помогает. Особенно жена. Она не дает мне лежать на диване и говорит «Чего ты лежишь? Посуду надо мыть идти!» (смеется). Она заставляет меня шевелиться. Раньше она волновалась часто. Теперь прошло больше времени и она больше понимает меня. У нас нет каких-то конфликтов. Она дает мне мотивацию жить и двигаться вперед.

9. Если бы вы имели возможность встретиться с собой маленьким, то что бы вы себе сказали в этом случае?

Ничего бы не сказал. Я не стал бы вмешиваться в ход жизни. Все происходит к лучшему.

10. Расскажи о своем жизненном убеждении?

Я по жизни фаталист. Мы все здесь временно. И этот этап на земле нужно просто прожить. А там дальше будет новый этап и это хорошо. Ну вот оступились, испачкались краской. Кто-то пытается оттереть эту краску. А я считаю надо оставить, так как есть. Это следы жизни.

11. Считаешь ли ты себя счастливым человеком?

Определенно да. Сейчас для меня удовольствие и радость в обычной жизни  — это то, что мы живем здесь и сейчас. Сама жизнь.

12. У кого бы вы хотели взять интервью?

Я хочу, чтобы ты взяла интервью у слабослышащего тренера инклюзии Алексея Палкина. Несколько раз я слышал от него такие мысли, что у глухих свой особенный интересный мир. Я бы хотел, чтобы он рассказал об этом подробно.

Интервью брала Ольга Кузнецова.